Кавалерия

Кавалерия (фр. cavalerie, итал. cavaleria, от лат. caballus — конь), конница, род войск, в котором для ведения боевых действий и передвижения использовалась верховая лошадь.

Доместикация лошади восходит к эпохе энеолита. Начиная с IV тыс. до н. э. человек использовал одомашненных лошадей в хозяйстве — как тягловый скот, источник мяса, молока; конская шкура и волос находили широкое применение в хозяйстве. Верховая езда, возможно, также была освоена еще в те времена, когда первобытные пастухи перегоняли свои стада по равнинам Центральной Азии, но достоверно на древнейшем материале зафиксировано использование лошади, запряженной в повозку или колесницу. Не случайно колесница — важный атрибут многих божеств индоевропейских народов. По мнению исследователей, с индоевропейцами связано и распространение лошади на Переднем Востоке, где в военном деле, насколько позволяют судить данные археологии, лошадь была впервые применена в упряжке. Долгое время боевые колесницы господствовали на полях сражений. Но, начиная с VIII в. до н.э., наряду с колесничными отрядами появляется и настоящая конница. Первым из переднеазиатских государств, широкомасштабно применивших всадников на войне, была Ассирия. Создание ассирийскими царями конницы как самостоятельного рода войск связывают с проникновением в Переднюю Азию ираноязычных кочевников, известных под именем «скифы».

В первой половине VI в. до н. э. сильная боеспособная конница составляла ядро войска Лидийского царства в Малой Азии. Греческий историк Геродот сообщает о лидийских конниках: «Они сражались верхом на конях, вооруженные копьями, и были прекрасными наездниками» (I, 79; пер. Г. А. Стратановского). Отличных всадников позднее выставляли многие малоазийские области (Фригия, Пафлагония, Каппадокия). Классическая античность создала весьма своеобразную модель конницы. До появления жесткого седла и стремени возможности всадника были весьма ограничены. Не случайно, по свидетельствам античных авторов, реального успеха в бою древнегреческая конница могла достичь, как правило, только будучи поддержана пехотой.

Греческие гамиппы, «сражающиеся вместе с конницей» (будто бы впервые введенные сиракузянами на Сицилии в начале V в. до н. э.), наглядно отражают эту «ахиллесову пяту» античной кавалерии. Конница, поддержанная легкой пехотой, более эффективна в бою и против конницы, и против пехоты. Но успешно сражаться с дисциплинированной, сплоченной в строю пехотой, античная конница в большинстве случаев была не способна. В IV в. до н. э. значение конницы возрастает, что особенно наглядно демонстрируют походы Александра Великого. Тем не менее даже в битве при Гранике (конном по преимуществу сражении) заметную роль сыграла смешавшаяся с всадниками легкая пехота. На полях сражений эллинистического периода кавалерийские соединения оспаривают победу на флангах, совершают смелые рейды в тыл неприятельской боевой линии. Однако основу боевых порядков составляет монолитная, ощетинившаяся длинными копьями фаланга — плотное построение тяжеловооруженной пехоты. Та же картина наблюдается в целом и в период поздней античности. Победоносные легионы Рима покорили большую часть Европы, Ближний Восток, Северную Африку, поддерживаемые сравнительно немногочисленной и слабой конницей. Образ римского воина прочно ассоциируется с легионером, как и образ воина древнегреческого — с тяжеловооруженным пехотинцем, гоплитом. Только в III–IV вв. н. э. конница получает безусловное преимущество над легионной пехотой. И конница эта использовала тактику и вооружение, в значительной мере позаимствованные на Востоке. Непререкаемый приоритет восточной конницы давно стал стереотипом. Начиная с античности противостояние Запада и Востока воспринимается как противоборство пехотинца и всадника, копья и лука. Подобные метафоры не во всем отвечают действительности, но в них есть значительная доля исторической правды. Конница Древней Европы в чем-нибудь всегда уступала восточной.

Казалось бы, македонская и фессалийская (лучшая в классической Греции) конница, цвет кавалерии Александра Великого, не уступала противнику на поле боя, наоборот, источники свидетельствуют о ее превосходстве. И все же, углубившись во время Восточного похода в Иран и далее — в Бактрию и Согдиану, Александр был вынужден активно привлекать к себе на службу местных конников, персов, бактрийцев, среднеазиатских кочевников. Это были не только непревзойденные конные лучники и дротикометатели, то есть блестящая легкая конница, но и всадники, сражающиеся в ближнем бою, и воины в тяжелом вооружении и на покрытых броней конях — весь спектр видов конницы, известных позднейшим античным писателям. Не случайно попытки подразделения конницы — по способу ведения боя (тактике) или по вооружению — впервые были предприняты в военной теории античности в эллинистическое время. Восточные всадники постоянно упоминаются в составе эллинистических армий: саки, массагеты, дахи, бактрийцы и, конечно, скифы. Сам этноним «скифы», под которым «отец истории» Геродот понимал кочевые или полукочевые племена, обитавшие с VIII–VII вв. до н. э. в Северном Причерноморье, у позднейших античных авторов приобретает собирательное значение. Так в источниках могут быть названы сарматы, аланы, по существу — любые кочевники, появлявшиеся на протяжении нескольких столетий из глубин Центральной Азии.

Римские всадники начала II в. Рельеф колонны Траяна

Показательно, что классическая античность почти не знает специфического всаднического вооружения. Хотя греческий писатель и военный теоретик Ксенофонт (около 445–355 гг. до н. э.) дает целый ряд рекомендаций относительно экипировки всадников, практическое применение засвидетельствовано по существу только для «беотийского» шлема. Ни набедренники, упоминаемые Ксенофонтом, ни наручи (для левой руки) не зафиксированы для этого времени. Впрочем, возможно, прав известный исследователь античного вооружения П.Коннолли, полагающий, что подразумеваемой защитой для бедер всадника служили птериги¹ панциря. С другой стороны, не исключено, что Ксенофонт в своем сочинении пропагандирует персидское всадническое вооружение: в другом месте он описывает набедренники (παραμηριδια) как элемент персидского конного снаряжения, защищающего одновременно и коня, и всадника (Xen. Kyr. VII, 1, 2). Махайра (копис), тесак с обратным изгибом клинка (Ксенофонт пишет о преимуществах этого оружия для конного воина), конечно, был на вооружении всадников, но нет оснований говорить о его изначальной всаднической «спецификации». Отсутствуют и подтверждения использования греками в V – начале IV вв. до н.э. средств защиты коня. Изображениями и редкими археологическими находками представлен бронзовый мускульный торакс (панцирь)² с расширяющимся книзу подолом. Вероятно, такие панцири предназначались для всадников: широкий подол не препятствовал посадке на коня. Но это один из немногих примеров приспособления древнегреческого доспеха к нуждам всадника. В период эллинизма и особенно в римское время с появлением катафрактной³ конницы входит в употребление довольно разнообразный и развитый арсенал всаднического вооружения. К сожалению, почти не известны подлинные находки доспехов и снаряжения эллинистических и римских катафрактариев. Многочисленные шлемы с масками, богато декорированные поножи, ламинарные набедренники, конские оголовья и наглазники, относящиеся к римскому времени (I–III вв.), представляют в большинстве случаев не боевые доспехи, а военно-спортивное снаряжение. Тем не менее иконографические и письменные источники недвусмысленно свидетельствуют о том, что античная бронированная конница, вооруженная длинными копьями, отнюдь не фикция. Ко времени заката античного мира конница понемногу превращается в «царицу полей», оттесняя пехоту на второй план. Даже оружие всадника — длинный прямой обоюдоострый меч (спата) — принимается на вооружение пехотой, вытесняя прославленный меч-гладиус. Римские кавалеристы использовали жесткое (на деревянной основе) седло, позволявшее эффективно действовать главным оружием тяжеловооруженной конницы — длинным копьем-контосом. Седло с раздвоенной задней и передней лукой (так называемое «рогатое») было известно, как минимум, с I в. н. э., а к V в. входит в употребление седло гуннского типа. Римский писатель Вегеций сетовал в конце IV или начале V столетия: «Если допустить, что оружие всадников улучшилось по примеру готов и гуннской и аланской конницы, то пехотинцы, как известно, остались незащищенными» (I, 20).

Происходивший параллельно усилению конницы упадок пехоты совпал с крушением античного мира. Не случайно многими исследователями за некий рубеж принимается битва при Адрианополе (378 г.), после которой римская пехота, похоже, уже никогда не оправилась. Армии поздней Римской империи были конными по преимуществу, причем состояли как из тяжелой (катафрактной), так и из легкой, вооруженной луками, кавалерии. Но подлинный триумф, абсолютное господство на поле сражения, ожидали европейскую конницу впереди. История конницы средневековой Европы неразрывно связана с генезисом рыцарства и последующими эволюционными изменениями этого уникального в мировой истории феномена. Под термином «рыцарство» кроется чрезвычайно широкий спектр взаимосвязанных понятий. Не удивительно, что на огромном пространстве от русских степей до английских островов смысловое наполнение данного термина могло меняться, причем зачастую весьма значительно. Например, на Руси и в Византии вообще не приходится говорить о сложении рыцарства в прямом смысле слова. Тем не менее некоторые общие черты позволяют называть тяжелую конницу разных регионов единым термином «рыцарство», хотя в ряде случаях он будет носить, несомненно, условный характер. Главной объединяющей особенностью можно признать тактику боя, которая основывалась на таранном копейном ударе, как главном средстве достижения победы. Сюда можно добавить и некоторые единые черты снаряжения всадника и коня: тяжелое защитное снаряжение, высокое массивное седло с прямыми луками и длинными путлищами стремян. Разумеется, во всех европейских армиях присутствовала и легкая конница, причем зачастую ее количество и значение были весьма высоки. Однако она всегда занимала подчиненное положение по отношению к тяжелой рыцарской коннице, что особенно хорошо прослеживается при анализе снаряжения. Легкая конница стран Европы не имела собственного специализированного комплекса вооружения. Как правило, в этом качестве выступал редуцированный (более дешевый, легкий и менее полный) комплекс тяжелоконного снаряжения.

Несколько иная ситуация прослеживается в зонах так называемого фронтира, где традиционные европейские культуры входили в постоянное соприкосновение с народами Азии, исповедовавшими другие способы ведения войны. На Руси и в Византии, в Испании и крестоносных государствах, контактировавших с Великой Степью и арабским миром, а затем и с турками во все периоды имело более или менее широкое хождение специальное снаряжение для легкой конницы. При этом его следует признать заимствованным, не имеющим местных корней, так как его главными пользователями часто выступали наемные или союзные контингенты из числа все тех же восточных народов.

1 Птериги — окантовка пройм и подола доспеха в виде кожаных или матерчатых полос.

2 Так называемый «мускульный» (или «анатомический») панцирь представляет собой двустворчатую кирасу, нагрудная и наспинная части которой воспроизводят в рельефе мускулатуру торса.

3 Катафрактарии — так античные авторы называют вооруженных длинными копьями (contos) всадников, облаченных в доспехи и сидящих на покрытых броней конях.

"Всадники войны"